Реклама





Рефераты по философии

От позитивизма к неопозитивизму

(страница 4)

Логико-позитивистская доктрина анализа научного зна­ния чем дальше, тем больше обнаруживала свое несоответ­ствие реальной научной практике, философским осмысле­нием которой она себя представляла. В итоге среди анали­тических философов общепризнанным стало мнение о том, что эта концепция, претендовавшая на точность, строгость и доказательность утверждений, на превращение филосо­фии в вид специализированной деятельности, сама являет­ся лишь вариантом «метафизики», причем вариантом явно несостоятельным 2. Из констатации этого факта исходят те направления, которые пришли на смену логическому пози­тивизму, оставаясь в то же время в рамках аналитической философии. Об этих направлениях целесообразно расска­зать более подробно, ибо именно на этом пути можно вы­явить судьбу позитивистских и неопозитивистских идей в современной буржуазной философии.

* *

*

Самое влиятельное из этих направлений — это так на­зываемая философия лингвистического анализа, домини­рующая в послевоенные годы в философской жизни Анг­лии (представители этого направления имеются и в США). Значительное влияние на формирование идей лингвистиче­ского анализа оказал английский философ Дж. Мур. Од­нако развернутая формулировка принципиальных устано­вок этого направления, так же как создание техники ана­лиза, принадлежит Л. Витгенштейну, которого по праву можно считать основателем этой философии (во второй период его философской деятельности — в 30—40-е годы). Наиболее крупные се представители — Дж. Уиздом, Дж. Райл, Дж. Остин.

Лингвистический анализ сознательно противопоставля­ет себя логическому позитивизму. Это выразилось в прин­ципиальном отказе лингвистических аналитиков от вери­фикационной теории значения (что позволило избежать некоторых явно абсурдных выводов субъективистского эм­пиризма), в неприятии тезиса о том, что научное рассуж­дение является идеальной моделью всякого осмысленного рассуждения, в непризнании позитивистского отождеств­ления осмысленных и информативных высказываний (ко­торое означало в рамках доктрины логического эмпиризма квалификацию моральных, эстетических и прочих оценоч­ных высказываний, а также высказываний — команд, просьб, советов и т. д., в качестве логически бессмыслен­ных), в отказе от логико-позитивистского редукционизма, т. е. от тезиса о возможности сведения значения высказы­ваний одного типа к значению высказываний другого типа (например, теоретических — к эмпирическим, высказыва­ний о материальных вещах — к высказываниям об ощуще­ниях).

В противовес логическому позитивизму лингвистиче­ские аналитики подчеркивают, что актуально использую­щийся язык содержит множество различных подразделе­ний, областей (отдельные «языки-игры», по Л. Витген-штейну, «логические типы» и «категории» языка, по Дж. Райлу, языковые «слои», по Ф. Вайсману, и т. д.). Логика функционирования формально одних и тех же слов в каж­дом из этих языковых подразделений, контекстов принци­пиально различна. Поэтому слова и выражения, которые внешне кажутся одинаковыми, по существу имеют несов­падающие значения и применяются на разных основани­ях в зависимости от контекста их употребления. При этом в контекст включается и цель говорящего, и отношение высказывания к реальной ситуации его произнесения, т. е. «язык-игра» полагается не замкнутым отношением одних слов к другим, а включенным в реальную человеческую жизнедеятельность; язык рассматривается как социальный институт и «форма жизни». Значение—это не некая осо­бая реальная сущность, считают лингвистические анали­тики, и не абстрактный объект, заданный в языке формализованной семантики, а тот или иной способ употребления слова в определенном контексте (use).

Принципиальным для лингвистического анализа явля­ется не просто указание на существование в обыденном языке различных, не сводимых друг к другу слоев, контек­стов и т. д., а признание того, что количество этих контекстов, в сущности, необозримо (так что бессмысленно было бы ставить задачу выявить их все, скажем, составить пол­ный список языковых «категорий»). Кроме того, и это са­мое главное, хотя между разными слоями языка, «языка­ми-играми» имеется определенного рода связь и переход, однако данная связь в большинстве случаев исключает возможность выявления каких бы то ни было черт, общих для разных употреблений одного и того же слова. А это значит, что по крайней мере для большинства слов акту­ально используемого, обыденного языка невозможно дать какие бы то ни было общие дефиниции.

Сказанное не относится к искусственно построенным, техническим языкам, которые могут употребляться в спе­циальных науках для специальных целей (хотя ни одна специальная наука не может обойтись и без естественного языка), а применимо лишь к обычно используемому, раз­говорному языку.

Лингвистические аналитики считают, что философские проблемы возникают как раз в результате непонимания логики естественного языка. Поэтому и решены они могут быть лишь путем анализа именно этого языка, путем тща­тельного выявления и кропотливого описания многообраз­ных контекстов словоупотреблений. Думать, что эти про­блемы можно решать путем выявления каких-то общих характеристик тех слов, которые волнуют философов (как это полагала сделать традиционная «метафизика» в своих попытках построить систематическую теорию философских категорий), или же путем построения искусственных язы­ковых систем, в которых словам придается условное значе­ние, весьма удаленное от реального, диктуемого их упот­реблением (как пытались сделать логические позитивисты, строившие искусственные языковые модели),—значит, по мнению лингвистических аналитиков, идти по явно беспер­спективному пути. Конечно, построение языковых моделей с помощью аппарата формальной логики — дело полезное и нужное для решения ряда специальных научных и тех­нических задач. Нужно, однако, осознать, подчеркивают представители данного философского направления, что этот аппарат при всей его важности непригоден для целей разрешения философских проблем, ибо последние сущест­вуют именно как результат непонимания многообразия и несводимости друг к другу различных языковых контек­стов. В искусственных же языковых системах терминам не может не придаваться жесткий и однозначный смысл в со­ответствии с самой идеей таких систем. К тому же смысл, придаваемый в формальной логике логическим константам («все», «некоторые», «и», «или», «если .то», «не», «суще­ствует»), весьма далек от многообразия их смыслов в ре­альном языке. Поэтому выполнение различных задач фи­лософского анализа лучше всего достигается средствами неформального анализа неформализованного обыденного языка.

Как же понимаются задачи и особенности философско­го исследования лингвистическими аналитиками? Следует заметить, что здесь при всем ярко выраженном отмежева­нии лингвистического анализа от логического позитивизма между обоими направлениями аналитической философии существует определенного рода связь. Она выражается, во-первых, в том, что сама логика противостояния вынуждает лингвистических аналитиков обсуждать те философские проблемы и их решения, которые были существенны для логического позитивизма (принцип верификации и вери­фикационная теория значения, дихотомия аналитических и синтетических суждений, проблема редукции и т. д.). Во-вторых, и это главное, лингвистический анализ унасле­довал от логического позитивизма некоторые принципи­альные установки в понимании самого характера философ­ской деятельности.

Дело в том, что итогом всей критики лингвистическими аналитиками логического позитивизма является обвинение последнего в «метафизичности» его исходных теоретиче­ских принципов. Квалификация логического позитивизма в качестве разновидности «метафизики» справедлива в том смысле, что претензия логических позитивистов на превращение практикуемой ими философии в вид некото­рой специализированной, строго доказательной деятельно­сти, не имеющей ничего общего с традиционной философ­ской «метафизикой», и впрямь оказалась несостоятельной. Но если учесть, что под «метафизикой» в данном случае понимается 'вся традиционная специфически-философская проблематика, то сам по себе этот термин в приложении к той или иной философской концепции не может рассматриваться как обвинение. Суть дела, видимо, не в «метафизич­ности» логического позитивизма, а в том, что он оказался слишком плохой «метафизикой», не соответствующей со­временной научной и социальной практике. Обвинение позитивизма в «метафизичности» означает, однако, для лин­гвистических аналитиков попытку еще более радикального проведения «антиметафизической» программы. Во всяком случае, так была сформулирована задача теми философа­ми, которые стояли у истоков этого направления, в частно­сти самим Л. Витгенштейном 3.

12345678

Название: От позитивизма к неопозитивизму
Дата: 2007-06-07
Просмотрено 15375 раз