Реклама





Рефераты по философии

Французский мыслитель и философ

(страница 3)

Сами дрейфусары при ретроспективной оценке показались ему ничтожными людьми, руководствовавшимися тщеславием, политическими интересами. Сореля поражал контраст между масштабом исторических дел и незначительностью лиц, их осуществлявших, этот контраст он видел в любой революции, включая революцию 1789 г. Моральное разложение, ничтожество побудительных мотивов он считал

особенно характерным для времени легитимизации завоеваний революции.

У Сореля мы видим неистовый протест против рационализма в подходе к истории, неизбежно упрощавшего, по его мнению, общественное развитие, и порождавшего ложь и утопии при попытках его объяснения, а тем более предсказания. Во многих работах Сореля можно встретить резкую критику рационалистической идеологии любого типа — философии Просвещения, теорий прогресса, утопического социализма, марксистского экономизма, политической экономии рикардианского типа, реформистского социализма конца XIX в. Развернутая и обстоя­тельная антирационалистическая концепция истории изложена им в таких трудах, как “Введение в изучение современного хозяйства” (1903 г.), “Социальные очерки современной экономии. Дегенерация капитализма и дегенерация социализма” (1906 г.) , “Иллюзии прогресса” (1908 г.).

Помимо осуждения рационалистической философии с точки зрения морали Сорель стремился доказать утопичность всяких рациона­листических проектов устроения общества, попыток с помощью разума открыть естественные права человека и спроектировать модель наилучшего государст­венного устройства.

С особенно резкой критикой Сорель обрушился на идеологов Великой фран­цузской революции, обвиняя их в привязанности к абстракциям и в утопизме. Сорель много думал над особенностями утопического мышления, главными из них он считал веру в приоритет политики в общественной жизни, интеллектуализм (для рационалиста “чистая логика . имеет значение общественной науки”, убеждение в том, что коль скоро построенная система удовлетворяет всем правилам логики, то она неизбежно принесет счастье всему человечеству. В своих рассуждениях Сорель опирался на то обстоятельство, что, как тогда казалось, демократические идеи революции в последующей истории Франции потерпели сокрушительное поражение, ибо вместо ожидавшегося всеобщего сча­стья в повестку дня встал социальный вопрос и страну охватило резкое социальное расслоение.

Вместо рационалистического подхода к истории Сорель пытался обосновать образно-поэтический, мифологический подход. Не разум, а интуиция, направ­ляемая четко сформулированной практической целью и опирающаяся на образное постижение бытия, должна определять действия и поступки человека.

У Сореля была своя излюбленная эпоха, с наступлением которой он связывал, с одной стороны, надежду на поражение утопического демократического сознания, с другой — возможность перехода к теории и практике неутопического социализма производителей. Это — эпоха расцвета индустриального капитализма и свободной конкуренции, наступившая в середине XIX в. Сореля радовало то, что индуст­риальный капитал вышел на первое место в экономике, оттеснив торговый и ростовщический капиталы, его привлекало также и то, что экономическое развитие приобрело характер стихийного, неуправляемого в целом процесса, а промыш­ленники добивались невмешательства государства в экономическую жизнь, следуя лозунгу “Laisser faire, laisser passer” (свобода торговли и предпринимательства граждан). Сорель видел в этом проявление того, что не разум, а бессознательные импульсы ведут экономическое развитие, он дорожил этим ощущением стихии, фатальности, слепого хода истории. Не только потому, что эта стихия ставила предел рациональному вмешательству в движение общества, но и потому, что она, по его мнению, делала возможным стихийный же социалистический переворот в результате классовой борьбы и спонтанного вызревания форм организации труда, перенимаемых социализмом у капитализма. Сорель, отказавшись от мар­ксистского экономизма, тем не менее ценил у Маркса мысль о фатальном наступлении социализма; он ее формулировал следующим образом: “Переворот явится фатально неизбежным результатом слепого прогресса экономии, какой-то экономической конъюнктуры, перед которой ум философов совершенно бессилен”. Фатальность для Сореля не тождественна объективной необходимости по Марксу, она означает просто импульсивность, внерассудочность процесса.

Сорель хотел во что бы то ни стало сохранить, продлить эпоху свободного Предпринимательства, но с горечью замечал, что она в конце XIX в. все более” уходит в прошлое. С одной стороны, формирование финансового капитала, картелей, государственного регулирования вводили планирование и тем самым элементы рассудочности, логики в экономические отношения, а с другой — демократия с ее гуманитаризмом, филантропией поощряла потребительство, распространяла настроения мягкосердечия, сентиментальности и декаданса, за­меняя непримиримую классовую борьбу пошлым классовым миром. В связи с этим Сорель обвинял Маркса в том, что тот не увидел угрозы, какую демократия несла экономическому фатализму и классовой борьбе.

Вершиной творчества Сореля синдикалистского периода его деятельности являются его “Размышления о насилии”, впервые опубликованные в 1906 г. в журнале Лягарделя “Мувман сосьялист” и принесшие ему мировую известность. Книга родилась в пору расцвета революционного синдикализма во Франции и несла на себе отпечаток его духа. Организованная в 1902 г. Всеобщая конфедерация труда (ВКТ) объединяла не только рабочих промышленных предприятий, но и высококвалифицированных ремесленников; в ней не было организационного единства, централизации, аппаратной иерархии. Под влиянием анархистов эти недостатки французского рабочего движения стали рассматриваться как его достоинства, в децентрализации видели признак свободы и инициативы борцов. Анархисты же привнесли в движение настроения антиэтатизма и антимилита­ризма. Сорель нашел в революционном синдикализме соответствие своим глубинным порывам, а именно: утверждение достоинства труда и трудящихся, отказ от участия в политической жизни, стремление к разрыву с существующим обществом, воплощенное в лозунге всеобщей забастовки.

“Размышления” не содержали каких-то новых взглядов. В книге Сорель с большой силой выразил идеи, высказывавшиеся им и раньше; здесь мы встречаем апологию пролетарского насилия и героической морали, теорию мифа и философию пессимизма. Сорель вновь отверг парламентский социализм, превративший клас­совую борьбу в орудие торга ради достижения мелких материальных выгод. Классовая борьба, пролетарское насилие, по мнению Сореля, имеют более высокое назначение— тотальное обновление общества путем прямого действия пролета­риата. Такова глобальная цель; но кроме того, Сорель ждал от пролетарского насилия и более непосредственных результатов. Во-первых, возрождения бур­жуазии, восстановления условий, при которых она была бы проникнута духом “бодрости, неутомимости и неумолимости”, что было тождественно, по Сорелю, новому экономическому расцвету капитализма и тем самым подготовке эконо­мических условий социализма. Во-вторых, революционного воспитания проле­тариата. Здесь Сорель дал такие формулировки, которые позже были взяты на вооружение фашистами: “Насилие пролетариата не только обеспечивает грядущую революцию, но и представляет из себя, кажется, единственное средство, которым европейские нации, отупевшие от гуманизма, располагают, чтобы вновь ощутить в себе прежнюю энергию”.

Сорель с энтузиазмом воспевал высокую моральную ценность пролетарского насилия, спрашивая при этом, “не заключается ли известная доля недомыслия в том восхищении, с каким наши современники относятся к мягкосердечию?”. Его ответ был однозначен: гуманизм, мягкосердечие лишь поощряют мошенни­чество и хитрости, распространенные в рыночных обществах. Он оспаривал мнение о том, что современные общества в смысле нравственности имеют пре­имущества перед традиционными: на деле просто изменился тип преступлений, неимоверно возросли среди них те, которые основаны на хитрости, и эта их массовость вызвала снисходительное к ним отношение. Жестокость нравственно чистого человека, по словам Сореля, более благодетельна для морального климата, эпохи, чем мягкосердечное попустительство мошенничеству, утилитаризму, погоне за выгодой. Только борьба за высокие неутилитарные цели (социализм) может возродить нравственность в обществе: “Насилию социализм обязан теми высокими моральными ценностями, благодаря которым он несет спасение современному миру”.

12345

Название: Французский мыслитель и философ
Дата: 2007-06-10
Просмотрено 11302 раз